Здание в «неспортивном стиле»

На экскурсиях, лекциях, квестах «Открытого города» нередко речь заходит о лошадях, долгое время служивших основной тягловой силой всех типов городского транспорта. Коней впрягали в кареты, дилижансы, телеги, они таскали конки, на них ездили по Петербургу верхом. Другая важная роль лошадей – участие в спортивных состязаниях на столичном ипподроме, что обосновался на Семёновском плацу (ныне Пионерская площадь).

Ипподром на карте города

В здесь 1880 году состоялись первые бега. Организатором этого набиравшего популярность зрелища было Общество охотников конского зимнего бега (с 1903 года – Императорское Санкт-Петербургское общество поощрения рысистого коннозаводства). В 1889 году архитектор Л.Н. Бенуа построил здесь малую (западную), а в 1891 году – большую (восточную) трибуну с шатровыми башенками, стилизованными в духе русской архитектуры XVII столетия. В 1904 году на месте малой трибуны архитектор В.П. Цейдлер построил новый павильон, при этом воспроизвёл высокие шатровые покрытия – тем самым дух «русского стиля» был сохранён.

Трибуны ипподрома

С каждым годом число поклонников рысистых бегов росло, публике и обслуге становилось тесно в старых зданиях, поэтому в 1910 году был объявлен конкурс на составление эскизного проекта перестройки большой трибуны. Организатором этого проектного соревнования выступило авторитетное Императорское Санкт-Петербургское общество архитекторов, избравшее в жюри («комиссию судей» в терминологии того времени) видных зодчих Василия Косякова, Германа Гримма, Мариана Перетятковича и Евгения Шреттера, исполнявшего многотрудные обязанности секретаря конкурса.

Заказавшее конкурс Общество поощрения рысистого коннозаводства выделило в жюри двух своих представителей и обязалось выплатить премии: за первое место – 1700 рублей, за второе – 800 рублей. Условиями предписывалось представить два варианта, за каждый из которых можно было получить указанные суммы. По тем временам это были приличные деньги: аренда комфортабельной пятикомнатной квартиры в центре российской столицы обходилась примерно в 1 тысячу рублей в год.

На конкурс поступило не слишком много проектов – всего 10. Вероятно, задание оказалось непростым – без ломки прежнего здания, нужно было извернуться, чтобы удачно расположить все необходимые помещения. Требовалось надстроить третий этаж, куда планировалось вынести все вспомогательные помещения (квартиры служащих, канцелярию, архив и т.п.), а в подвале поместить приборы центрального отопления. Залы для публики должны были стать просторнее и презентабельнее, с большими зеркальными окнами на ипподром. Дабы не перегружать посетителей лишними телодвижениями, планировалось устроить несколько вместительных (на 5–8 человек) лифтов. Чтобы укрепить здание, рассчитанное на большие людские потоки, требовалось заменить старые перекрытия железными балками и колоннами. Фасады нужно было переделать без «крупной ломки конструктивных частей здания».

Первое место заняли два проекта гражданского инженера Г.Д. Ротгольца, выставленные под девизом «Золотой круг». Планировка обоих вариантов была признана очень удачной (помещения расположены «ясно и удобно»), а вот фасадные предложения подкачали. Но жюри сосредоточило внимание, в первую очередь, на планировке, так что «фасадное буйство» не сильно снизило оценку.

Проект Г.Д. Ротгольца. Первый вариант

Первый проект Ротгольца представлял композицию в духе неоклассицизма. Массивные отдельно стоящие колонны были расставлены на уровне третьего этажа, «пучки» колонн оформляли центральный портал, над которым на фоне неба набирала ход скульптурная квадрига, подобная колеснице Аполлона на Александринском театре. Судей эта помпезность не вдохновила: «К сожалению, фасад несерьёзного характера», а тяжеловесные колонны третьего яруса вообще невозможно установить «при существующей толщине стен».

Проект Г.Д. Ротгольца. Второй вариант

Второй вариант фасада Ротгольц выполнил в «неорусском стиле», стремясь создать яркий «сказочный» образ белокаменного древнерусского терема или кремля. Он развил существовавшую шатровую композицию, сделав шатры многократно выше, а башни превратил в подобие крепостных – на этот образ работает «зубчатое» завершение башен и маленькие окна, напоминающие бойницы. Жюри не только не восхитилось, но даже возмутилось этой «старинностью»: «Фасады требуют слишком много ломки, не характерны для здания спорта и совершенно не гармонируют с архитектурой Петербурга». В эти годы в профессиональном архитектурном сообществе шли споры – уместен ли вообще в Петербурге «допетровский стиль», способный разрушить классицистическую «физиономию» города. Отголоски этих дискуссий и нашли отражение в отзыве жюри.

Завоевавший второе место архитектор П.П. Светлицкий, представивший работы под девизом «Кентавр», значительно хуже соперника справился с планировкой, зато нашел Соломоново решение при создании экстерьера здания – сохранил прежнюю отделку, подчинив ей надстроенный этаж. Оформление фасадов «в духе существующих» было признано удачным экономически выгодным ходом.

Несмотря на все старания участников конкурса, резюме комиссии судей было неутешительным: «Ни один из представленных проектов нельзя признать вполне годным к исполнению». Идеи остались в чертежах.

Ипподром в 1920-е годы

Старые здания ипподрома простояли ещё несколько десятилетий. В 1925 году «Ленинградская правда» писала о «дырявой деревянной стене ипподрома», за которой – «ряд каких-то бастионов и камней, привезённых неизвестно почему и для чего», а картину здешней разрухи «иногда оживляют бесхозные свиньи или чьё-то спящее тело». Текст проиллюстрирован рисунком, на котором за спинами гуляющих по свалке «трёх поросят» возвышается шатёр ипподромной трибуны. Тогда на месте ипподрома предлагалось устроить стадион, но позже здесь снова зацокали копыта. Сохранились фотографии 1930-х годов: лошадь берёт барьер на фоне полных двухэтажных трибун. На фотографии 1947 года на месте ипподрома видны частично сохранившиеся постройки. В конце 1950-х годов здесь построили Театр юных зрителей.

Территория ипподрома во второй половине 1940-х годов

В марте 2017 года на месте бывшего ипподрома были произведены раскопки, обнаружены фундаменты большой трибуны, которые распоряжением КГИОП от 18 апреля 2017 года были включены в перечень выявленных объектов культурного наследия.